«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На этот раз, – сказал он, – Сэм Рид откусил больше, чем сможет проглотить.
– Как вульгарно, – прошептала Кедре, сверкнув улыбкой.
Сверкнув в прямом смысле, поскольку эта женщина неуклонно следовала моде. Ее тяжелые черные локоны тоже блистали – каждый волос был покрыт золотой пленкой и уложен в замысловатую прическу, которая подобно короне возвышалась над узким египетским лицом. Даже брови стали тонкими золотыми дужками, и золотая бусинка свисала с каждой ресницы.
– Нелепо выглядишь, – сказал ей, моргая, Захария.
– Конечно нелепо. Я всего лишь выясняю, насколько далеко могу зайти. Любая женщина в…
– Смотри! – Захария резко выпрямился в кресле, впившись взглядом в экран.
Кедре обернулась, не донеся карту до столика. Оба сидели совершенно неподвижно, глядя на беззвучно разворачивающееся на экране действо. Оно казалось не вполне реальным.
Корабль двигался вдоль длинной дуги волнореза туда, где в море вдавалась белая пристань. На борту было десять пассажиров, десять молодых мужчин и женщин, стремившихся к обещанному им бессмертию. Они нервно вертели головой, рассматривая диковинный верхний мир, который для жителей башен всегда означал опасность и невероятную романтику. Подобно юношам и девушкам, приносимым в жертву Минотавру, они с волнением и страхом взирали на мощную стену джунглей, которая все приближалась, и на низкие, гладкие белые стены колонии Плимут, окружавшие первый из покоряемых островов.
Вдруг из воды впереди возник Минотавр, и он был полон решимости получить свою жертву. Эти моря изобиловали ящероподобными чудовищами; немногие из них имели названия, и тот, что взвился из молочных волн на пути корабля, не был знаком никому из очевидцев. С жуткой ленивой грацией на двадцать футов вытянулась темная блестящая шея. Вода, как клочья шелка, слетала с этой грандиозной арки. Чудовище раскрыло пасть, способную заглотить человеческую голову, и засвистело. Челюсти были усажены клыками, плотными, как крепостные частоколы.
Над водой разнесся хор тонких возгласов и воплей. Корабль поворачивал, перепуганные пассажиры кинулись к противоположному борту. Голова чудовища устремилась к ним, шея вилась за ней, как толстый канат. Чудовище, надо отдать ему должное, двигалось с изумительным изяществом. Похоже, оно облюбовало девушку, стоявшую ближе к носу корабля, – желтоволосая, в платье цвета красной розы, та ярким пятном выделялась на фоне бледного моря.
На маленьком корабле воцарился сущий ад. И тут рулевой, двигаясь с расчетливо-пренебрежительной точностью, наклонился и сдвинул рычаг. Над обоими бортами выросли прозрачные стены, сблизились наверху, соединились со щелчком; пассажиры и экипаж теперь были защищены сверхпрочной импервиумной раковиной.
Голова ящера с грохотом обрушилась на нее. Корабль накренился так, что импервиумная створка легла на воду; люди свалились с ног; на палубе образовалась мельтешащая куча мала. Сверкнул в дневном свете острый киль, и на него напоролась темная шея чудовища.
Пронзительный вой пронесся над волнами, и усаженная клыками пасть взмыла к облакам. Шея резко распрямилась, из раны фонтаном ударила кровь, такая же ярко-красная, как и платье девушки.
Крик повторился, и был он еще пронзительней. Кровь била теперь не только из рассеченной шеи, но и из разинутой пасти. Дважды голова ударилась о воду, а затем погрузилась, исчезла. На том месте, где утонул ящер, осталось только красивое карминное пятно. Корабль выпрямился и направился к пристани.
Кедре рассмеялась и положила карту на столик.
– Бедняжка рулевой! – сказала она. – Как же ему все это надоело! Я бы не удивилась, узнав, что Сэм Рид решил устроить новым добровольцам эффектный прием и специально привязал там монстра. Им теперь будет о чем рассказать.
– Не следует недооценивать Сэма Рида, дорогая, – мрачно проговорил Захария, снова поднеся к носу курительницу. – Он бы именно так и поступил и даже придумал что-нибудь пострашнее, если бы усмотрел в том выгоду. Он очень опасен, Кедре… Не потому, что изобретателен, а потому, что невменяем.
Кедре качнула сверкающей «короной».
– Конечно, ты прав. Нам сейчас не до смеха. Кто бы мог подумать, что Рид зайдет так далеко? Настоящее пиратство… Наверное, если кто-нибудь встанет у Сэма на пути и Сэм не сможет устранить его легальным способом, мы увидим новый акт насилия. Перед нами сложная проблема, Захария.
– Значит, он тебе разонравился, дорогая?
Кедре не подняла головы, услышав вопросительную нотку. Вместо этого она мешала лежащие карты заостренным ногтем, пока не отыскала Повешенного. Эта карта, как и все остальные, была чрезвычайно изящной. Казненный был подвешен за правую лодыжку к Т-образному дереву на фоне задника с тонким золотым узором. Золотой нимб окружал его голову со свисающими рыжими волосами и безмятежным лицом. Кедре подняла карту и задумчиво посмотрела на рисунок.
– Не спрашивай меня об этом, Захария.
– Но тебе придется однажды ответить самой себе, милая. Это уже не мимолетный каприз. Сэм Рид – бессмертный.
– Я знаю.
– Ты знаешь, кто он?
Кедре бросила на собеседника взгляд:
– А ты?
Захария кивнул, вдохнул дым и развеял облачко перед лицом.
– Он Харкер, Кедре. Ты в курсе насчет Блейза?
– Теперь – да. Вероятно, уже все в курсе. Сэм оставил слишком мало места для сомнений, когда решил уничтожить престиж Харкеров. А сам-то он знает, Захария?
Бессмертный негромко рассмеялся:
– Отменный парадокс. Нет, он не знает. Он не жалеет энергии, пытаясь дискредитировать нас, чтобы больше никто никогда не поверил Харкерам. Когда же он поймет, что будет уничтожено и его собственное имя, я с удовольствием посмотрю на его физиономию.
– Уничтожено? Подходит ли здесь это слово?
– Ну, все не так уж и безнадежно. Мы снова завоюем авторитет. У нас могут случаться ошибки – мне уже кажется, что такой ошибкой было сопротивление колонизации, – но наши дальние умыслы всегда прочны, и уверен, все это понимают. Пока я склонен наблюдать и ждать. Мы удлиним поводок. Пусть колонии развиваются успешно. Как ни противна мне эта мысль, но придется поработать вместе с Ридом.
Кедре перевернула карту. Хотела было положить ее на столик, но вдруг замерла, глядя на рисунок со слабой улыбкой.
– Что ж, поработаем – до поры до времени. Сэм Рид плохой человек. Какие бы чувства я к нему ни испытывала, его натуру я знаю. Дадим ему пройти весь маршрут, но не позволим взобраться на вершину. Пока Сэм не на вершине, он справляется лучше, чем любой из нас. Движимый самыми худшими побуждениями, он
